Ютербог. В то время переезд через ж/д не был оснащен семофором и шлагбаумом. При этом парк боевых машин 118 оутп располагался южнее ж/д, а полигон с танкодромом (т.н. «второй танкодром») - севернее.
Приказом на очередной учебный период командира 118 оутп предписывалось:
- танки на полигон перегонять только подразделениями не менее роты;
- при перегоне танков организовывать на переезде комендантский
пост с высылкой сигнальщиков на 300 метров в обе стороны, с флажками в дневное и фонарями в ночное время.
Однако данный приказ был грубо нарушен. Механик-инструктор, посадив за рычаги танка Т-64А курсанта призыва осени 1987 года, решил самостоятельно выдвинуться на танкодром. Танк заглох на рельсовых путях в результате неисправности двигателя. Увидев приближение поезда, экипаж покинул танк, предупредительных сигналов не подавал.
Циркулирующая версия о неисправности ТПУ и потере ориентировки во время вождения, случайности выхода танка на ж/д пути, основывается на допросе немецкой полицией экипажа до прибытия представителей советского командования. Характерно, что и дознаватели, и допрашиваемые не знали ни слова на языке друг друга.
19 января 1988 года в 17 часов 50 минут cкорый поезд D716 Лейпциг-Берлин-Штральзунд на скорости около 110 км/ч ударил танк и протащил его на 130 метров. В результате столкновения погибли оба машиниста поезда и 4 пассажира в вагонах, 33 пассажира получили тяжёлые ранения. Из танкистов никто не пострадал.
После этого чрезвычайного события силами немцев был построен бетонный танковый путепровод через железнодородные пути, который существует и поныне.
По поводу судьбы экипажа достоверных фактов нет, ходят разные слухи. Немцы пишут «о расстреле» обоих членов экипажа. Наиболее достоверный слух: механик-инструктор осуждён военным трибуналом на 6 месяцев дисбата, курсант - на 3 месяца.

Вынужден привести это сообщение, потому что правды в нём ни слова. Кроме факта столкновения, даты и номера рейса. Никакого переезда НИКОГДА возле Форст-цЦинны не было. Все шесть моих лет там существовали ДВА железобетонных моста. Механика инструктора НЕ могли осудить по одной простой причине - НЕ СУЩЕСТВОВАЛО в природе обязанностей инструктора, определённых каким-либо документом. Боевой устав определяет обязанности МЕХАНИКА ВОДИТЕЛЯ. А раз нет документа, который был бы нарушен, значит, нет преступления. С обучаемым ещё проще. У него в УПК стоял штамп -НЕГОДЕН к службе в танковых войсках. За это поплатился военком, пославший его служить в танкисты. Солдата звали Охапов Жарылгасын Еламанович. Я начкаром был, когда его, как подследственного, на губе содержали. Теперь о том, что же произошло. В это время года в 17 часов уже темно, поэтому мы отрабатывали упражнение по вождению танка с ТВН. Я на первом танкодроме, а ст.л-т Шура Щавелев - на втором. Во время упражнения люк механика закрыли (при вождении ПЕРВЫЙ раз с ТВН должен быть открыт и застопорен), а учитывая, что курсант не очень представлял, что ему делать, ещё и ПЕРВЫМ пшёл по трассе, не имея даже колеи перед собой, ни  разу не свернув проехал примерно 250 метров и выехал на рельсы. Всё это время инструктор пытался дать команду остановиться или заглушить двигатель дистанционно (от командира) - не сумел, потому что раньше этого не делал. танк заглох на третьей или четвёртой колее (там станция), как раз на магистрали. Дальше инструктору всё-таки удалось вытащить курсанта, но запустить двигатель уже не успел - приближался поезд.
  Что любопытно, двигатель, радиостанция, стабилизатор, МЗ и вообще ВСЕ системы танка РАБОТАЛИ ПОСЛЕ столкновения. (Во, какая техника!) Поплатились за это снятием с должностей уже упомянутый мной старший лейтенант, руководитель вождения (он же ротный - майор), командир полка, начальник управления боевой подготовки ГСВГ, и зам главкома ГСВГ. Счёт немцы предъявили на 14,5 миллиона марок.
   Так что не пишите эти бредовые фантазии про расстрелы и переезды. Кому интересно, могу прислать даже схему местности, составленную мной по приказу командира батальона и десятка полтора фотографий. Включая и снимок главного "героя".