Перевод статьи из немецкого журнала "Spiegel online". Их "отважный" фотокорреспондент проник на территорию одной из бывших советских частей в Ютербоге и сделал ряд снимков.
  Опубликовано 07.10.2010 г.
                                              Соседство со взрывной силой
Сотни тысяч советских солдат находились в ГДР вплоть до объединения Германии, и жили в «параллельном мире», отгороженном от остального народа. Одна из самых больших и секретных баз была в Ютербоге под Берлином. Фотограф Бет Хаузер (Beat Hauser) осмелился прокрасться на закрытую территорию после ухода солдат.
Молодой рекрут игнорирует указатель. Он также игнорирует приказы идущие из переговорного устройства. Солдат управляющий боевым танком Т-64 прёт напрямую в сторону железнодорожных путей. Как лавина сносит он всё на своём пути. Вдруг: толчок и танк застрял на рельсах.
Спустя несколько минут в сторону танка несётся скоростной поезд. Машинисты поезда D 716 следующего из Ляйбцига в Штральзунд обнаружили неподалёку от вокзала Форст Цинна что-то большое на путях. Но, было поздно. В 17.47 19 января 1988 года скоростной поезд налетел на более чем 40-тонного колоса из стали. Оба машиниста и четыре пассажира погибли. Двое танкистов спаслись выпрыгнув из машины.
Армейский прокурор быстро выяснил: танк и экипаж принадлежали к учебному отряду гарнизона Ютерборг, находящегося юго-западнее Берлина. В тот день они обучались езде с прибором ночного виденья. Одного взгляда в досье 18-ти летнего казаха хватило, что-бы понять, почему он на инструкции своего учителя вождения не реагировал. Там стояло: «По-русски понимает плохо».
Бивак в лесу
Авария в начале 1988-го была всего лишь одним из драматических столкновений между гражданским населением и советскими военнослужащими за 40 лет существования ГДР. Не все они заканчивались так трагично. Но когда осенью 1990-го стало ясно, что Западная группа войск покинет Германию, радости не было предела. Для Ютербога и близлежащих деревень это было неожиданным поворотом судьбы: спустя почти 130 лет маленький бранденбургский городок наконец-то освободиться от военных.
И это при том, что прусские градоначальники так старались оживить ютербогскую экономику постройкой постоянного гарнизона. С возведением артиллерийского полигона в середине XIX-го века и нескольких стрелковых школ отцам города наконец-то удалось добиться въезда прусской королевской армии — Ютербог стал одним из величайших гарнизонных городов немецкой империи.
Спустя почти 100 лет практически ничего не изменилось: в 30-х годах XX-го века этот довольно консервативный городок считал вооружение перед Второй Мировой скорее благом чем нагрузкой. Даже тогда когда для расширения гарнизона и учебного полигона вермахту пришлось отодвинуть три деревни (в смысле далеко и на долго). Рядом со старым и новым появился третий военный городок в  Форст- Цинна. Он находился между озером и железнодорожным полотном из Ютерборга в Люкенвальде и даже спустя годы после войны его всё ещё называли гитлеровским.
Трудные соседи
Спустя несколько лет там поселились Советы (Sowjets примерно тоже самое, что и Kommunistenschwein но политкорректнее — прим. пер.). Увидев внушительные немецкие строения, они отказались от планов по сносу вермахтских казарм. Вместо этого они приказали всё отремонтировать и Ютербог стал на десятилетия одной из важнейших военных баз СССР в Германии. Количество красноармейцев значительно превосходило количество местных жителей: их сила оценивалась в 40 000 человек при 15 000-х местных. Этот массивный дисбаланс не остался без последствий.
Официально отношения должны были быть хорошими: Советы были «освободителями от гитлеровского фашизма» и назывались «друзьями». Вечная вымученная фраза СЕПГ-шишек (Социалистическая единая партия Германии) о «непреложной дружбе с Советским Союзом» проникала во все совместные действия от обмена опытом через спортивные соревнования и до помощи при уборке урожая. Но вскоре не добровольное соседство стало нагрузкой и испытанием для нервов.
Споры из-за скудных ГДРовских товаров не раз заканчивались драками. Например, в то время когда немецкой матери полагалось по одной паре ботинок на ребёнка, как пишет городской летописец Хенрик Шулце (Henrik Schulze) в своей книге «История гарнизона Ютербог», и рядом с ней русская женщина сметает с полки в корзинку все ботинки подряд, не смотря на фасон и размер. Распределение товаров происходило в соответствии с количеством гражданского населения, не считая семьи офицеров и гражданских сотрудников Советской армии, которые снабжали своих родственников в СССР или нуждались в предметах для обмена (в смысле бартер).
Финты и гранатный обстрел
Однако гораздо более угрожающим становился нелюбимый сосед, когда посвящал себя своей основной задаче — симуляции настоящего военного нападения. Так развозчик удобрений в 1980 году рассказывал, как он на поле стал целью ненастоящего нападения советского боевого вертолёта: «Когда машина зашла во второй раз со стороны Гёльсдорфа, я решил что не дам им меня так просто подстрелить. А так как я уже всю известь по полю развёз, то на пустом грузовике мог лучше маневрировать. В общем я резко петлял по полю на скорости 50–60 км/ч. Было хорошо видно как Ми-24 подправлял свой заход в мою сторону...».
Не менее сенсационное происшествие случилось в производственном кооперативе «Blütenfreude» («Цветочная радость» — прим. пер.) в Фельгентрое в начале июля 1984 г. Всего в 200-х метрах от их теплиц и в каких-то 50-ти метрах от высоковольтной линии, грохнулся на землю сброшенный с воздуха танк. Сброс происходил в рамках учений по десантированию военной техники и боеприпасов, который, вообще-то, должен был происходить на Ютербогском учебном полигоне.
То и дело происходило так, что военные силы по целям промахивались. В сентябре 1972-го в коровник сельхозкооператива «Лисэн», примерно в полдень, попала граната и убила двух коров. Община Штюльпе, лежащая севернее учебного полигона, в 80-х годах часто становилась целью атак, в том числе потому, что часовые иногда от скуки стреляли через лес в сторону домов. За эти годы осколки попадали почти во все здания на прилежащей улице. Некоторые снаряды (имеется ввиду всё от пуль до ракет — прим. пер.) попадали в квартиры через открытые окна и фронтонные стены.
«Война!?»
Жители города Нойхофа, находящегося на западном краю учебного полигона, в 1990 году обратились с просьбой о помощи в Министерство обороны ГДР: «В ночь с 9 на 10 января 1990 года нашу общину спутали со стрельбищем». С их слов деревню обстреляли осветительными ракетами и пулемётными очередями: «Никто из нас не посмел выглянуть из окна! Война!?». Спустя три дня на деревню снова напали. Это, а так-же вечные аварии и танки нарезающие слалом по деревенским дорогам, окончательно достали 165 граждан этой общины.
Однако, влияние органов власти ГДР на оккупантов было ограничено. Хотя заявленные преступления и преследовались, но далеко не всегда, к удовлетворению пострадавших. А что происходило в казармах… о том немцы практически ничего не знали. Вплоть до самого конца ГДР ни у партии, ни у правительства не было достоверных списков всех советских объектов в стране.
В среднем примерно полмиллиона красноармейцев находилось в ГДР. Во время вывода в начале 90-х речь шла о 363 680 военных и 210 000 членов их семей. Были покинуты примерно 36 000 зданий свыше чем на тысяче военных объектах. Уходящие войска забрали с собой всё что плохо лежало: огромное число военной техники и сотни тысяч тонн боеприпасов, даже фонарные столбы и заборы.
Снова закрытая зона
К оставленным объектам принадлежал в том числе и гарнизон Ютербог, один из 60-ти особых военных закрытых зон. Даже областные функционеры СЕПГ до 1989 года не знали, что за дивизия стояла у них в лесу. Некоторые отряды, как пишет летописец Шульце, были спрятаны на огромной территории в специально для них построенных временных жилищах.
С выводом последних солдат из Ютербога на пасху 1994 стали видны их наследия. Военные силы передали территорию в 20 000 га, содержащую лом и экологические яды. Из-за всевозможных опасностей, часть этой площади была снова закрыта и, на данный момент, туда можно заходить только в сопровождении специалиста.
Фотограф Бет Хаузер обследовал закрытую зону и обнаружил там много поразительного, например любовь Советов к живописи и немецкой архитектуре. В некоторых местах покинутые помещения выглядят так, как будто солдаты оттуда только что ушли. В лесу стоят тяжёлые российские танки, как будто они в любой момент могут покатиться.