Привет Владимир и Николай!
Судя по дате, вы с одного призыва. А на аватаре у Николая на погонах СА, а у Владимира нет. В ваше время ввели эти изменения? И тогда кто-нибудь объяснял, зачем это нововведение?

Я у Владимира про замполита полковника Свиридова спрашивал, потому что должны были его застать. Он мне по двум случаям запомнился.

В карауле была обязаловка – каждая смена должна была оформить боевой листок. Обычно я этим занимался, и рисовал неплохо, и делать было нечего в бодрствующую смену.
    Однажды поместил в боевом листке стихи собственного сочинения:

В Германии раскинулись туманы,
На Родине черемуха цветет,
И наш мотострелковый взвод охраны
Нигде и никогда не подведет.

Мы отразить противника готовы,
Пусть он угроз не тратит попусту.
Отдельный пятый взвод мотострелковый
Всегда стоит на боевом посту.

Такая наша мирная работа,
А если гром расколет тишину,
То слово скажет матушка-пехота
И грудью встанет за свою страну.

И коль придет черед, за Родину вперед
Пойдет мотострелковый пятый взвод.

     На следующий день мне была объявлена благодарность перед строем от полковника Свиридова за хорошее оформление боевых листков. Очень я тогда удивился, думал, эти листки вообще никто не читает.
     И еще один случай с ним был. Не помню, по какому поводу командир взвода мне сгоряча сказал: Тебя бы на китайскую границу, там бы узнал, что такое служба. Я тоже сгоряча подал рапорт командиру части с просьбой о переводе на китайскую границу. Из солидарности со мной еще четверо ребят такие же рапорты подали.
     Созин тогда уже ушел, а Свиридов еще служил. Подошел он ко мне, пошли, говорит, поговорим. Сели на скамейку у стадиона, полностью разговора не помню. Помню, он говорил, как плохо служить в пехоте: и казармы на сто человек, и марш-броски с полной выкладкой. Потом привел главный для политработника аргумент: На китайской границе политинформацию в окопах проводят. И не приказал, а попросил забрать рапорты. Говорил со мной не как начальник с подчиненным, а как отец с сыном. Поэтому и вспоминаю о нем с уважением. Рапорты мы, конечно, забрали.
    Вот так вот и жили весело. Не зря нас командир взвода называл – пять веселых ребят.
    И отпуск нам один на пятерых дал, не пожадничал.

inta 21,добрый вечер. На снимке, выставленном тобой, к большому моему сожалению,  узнать никого не смог и получается, что любимого тобой Человека с большой буквы- замполита Свиридова я по службе уже не застал. А помещение , где проходила встреча с генералом, узнал сразу. Думаю это спортивный зал нашей части ,строителями которого были "дембеля" осени 1970 года(они начинали нулевой цикл) и весны 71-го. Помнится, проблема возникла на завершающей стадии стройки, когда надо было выбирать какое перекрытие положить на такой солидный пролет здания. Остановились на Железобетонных фермах,хотя сомнений на счет того, что стены могут не выдержать их громадного веса, было много... С какой тоской и грустью смотрел я на руины этого зала и особенно на столбики-опоры для лаг,за установкой которых , в свое время, с восхищением наблюдал.  Дорогой inta 21 ,оказывается мы с тобой родственные души по характеру и привязанности к художественному творчеству с той лишь разницей, что я не пишу стихи. Рисовать и писать за годы службы пришлось немало, отчего с такой апатией я и отзывался о нашем замполите Драбкове. Но это все как бы в общем, а хочется мне тоже рассказать о человеке, имя и фамилию которого я запамятовал, но которого с трепетом буду помнить всю свою жизнь и на поступки которого буду равняться. Предистория такова. Наше 7-е подразделение заступило в наряд по кухне и меня, "молодого" тогда, сержант Ряшенцев определил работать в посудомойку, что меня ,скажу, нисколько не угнетало. Но то ли потому, что я был старше его по возрасту или по другой причине-не знаю, но он всячески старался зацепить меня, упрекнуть и где-то даже унизить при сослуживцах. В тот день причины придраться, вроде, не было, однако он ее нашел. Вода, оказывается, была не такой горячей и он из-за моей спины до упора открыл кран с горячей водой на мои руки...Что я вытерпел тогда описанию не подлежит. Смену я как-то дотянул и работу сдал без задержки, но утром руки мои стали похожи на боксерские перчатки. Под кожей набралась жидкость и все по-страшному пекло. Сержанта нашего сразу как подменили.  Боясь огласки, он всячески прятал меня, на зарядку не водил и ни какой работой не напрягал. Так бы все и продолжалось, но где-то дня через три или четыре ночью объявили тревогу и мне с напарником  надо было выносить с третьего этажа ящик с патронами. Ручки того ящика и при здоровых руках впивались в тело до крови , а тут такой расклад... Все бегут , напарника моего нет-он в госпитале и тащу патроны сам по полу, предчувствуя, что в норматив я никогда не вложусь. Представил злорадствующую физиономию Ряшенцева и ... в этот момент вторую ручку ящика подхватывает подполковник Марков(вот и вспомнил фамилию) из соседнего с нами подразделения. Я начинаю просить его оставить эту затею, а он мне в ответ:"Сынок, тебе в твоей жизни еще придется...". Я уже боли не ощущал, дышал ровнее и только боялся, чтобы пальцы мои не разжались. На плац мы вылетели вовремя. Подполковник   похлопал меня по плечу и побежал к своим. Слова, сказанные мне тогда , я пронес через всю мою жизнь и часто повторял своим ученикам, помня, что в любых обстоятельствах надо оставаться человеком.    По поводу различий на погонах у меня и Николая Клименко скажу только ,что новую форму с буквами на погонах впервые одели весеннему призыву 1970 года - нашему призыву. На фото я в старой гимнастерке. Нам разрешали одевать ее на время стирки обмундирования или на какие-либо работы. Всего доброго.

Военно-медицинская подготовка.

стоят: майор Шутов, лейтенант Тимофеев,прапорщик Москаленко, капитан Киреев, подполковник Драбков.  сидят: ст. лейтенант Слупский, лейтенант Кириенко, лейтенантПопов, ст.лейтенант Поцерковский, подполковник Рыковский, капитан Меньшиков, капитан Бычков.