Дубовиченко вроде...он ДШБ служил...Агеев Игорь-офицер.не вольнонаёмник.Лена его жена тоже на хлебопечке со мной работала...маленькая такая..сегодня постараюсь фото выложить...

Не помню, размещал ли здесь на сайте рассказ Валерия Русина о "бабьем бунте" в 200 МСП. Не пинайте сильно , если повторюсь. ИМХО, для этой темы подходит. Может кто помнит, так ли было на самом деле ?
Источник здесь (там ещё рассказы имеются) :http://artofwar.ru/r/rusin_w_n/zgwzapadnajagruppawojsk.shtml

ВЫВОД СОВЕТСКИХ ВОЙСК ИЗ ГЕРМАНИИ ИЛИ БАБИЙ БУНТ
После подписания министром иностранных дел СССР Эдуардом Шеварднадзе и канцлером ФРГ Гельмутом Колем договора о выводе Советских войск из Германии до 1994 года, начался вывод Западной группы войск в Советский Союз. Мотострелковый полк из Бурга в августе 1990 года должны были вывести во Владикавказ.
  Один батальон из полка отправили готовить место для полка. Еле укомплектовали батальон. Офицеру и прапорщики переругались в полку. Никто не хотел уезжать. Еще месяц, хоть один день продержаться. Месяц - тысяча марок, день - тридцать. С большим трудом вычислили, кто "без лапы" и отправили в Союз с батальоном, Жен и детей офицеров, убывших в Союз, было рекомендовано отправить к родителям.
  Во Владикавказе, на окраине города, где была городская свалка, бульдозерами расчистили площадку для палаточного городка. Прибывший батальон, поставил свои палатки. И все.
  Стройматериалов никаких не было, указаний тоже. Заместитель командира полка, отправленный старшим этой команды, и командир батальона написали рапорта на увольнение из ВС СССР, от дел самоустранились и вообще разъехались по домам.
  Голодные солдаты, томясь от безделья, бродили по городу, воровали на рынке, не обходилось и без драк.
Офицеры отправили в полк коллективное письмо, в котором сообщали: " Что во Владикавказе к приему полка ничего не готово, никто нас не ждал. Местные власти очень удивились, узнав, что мы приехали готовить место для прибытия полка. Их никто в известность не поставил, не посоветовался. Квартир нет. С продуктами туго. Местное население настроено враждебно. Местные нас бьют, требуют, что бы мы убирались отсюда. Командиры нас бросили на произвол судьбы, и что нам теперь делать, мы не знаем ".
Об этом письме мгновенно стало известно всем жителям городка. Кроме того, офицеры из Владикавказа написали своим друзьям, что ехать некуда, лучше сразу уволиться. Военный городок бурлил.
Женщины забастовали первыми:
- Мужья люди подневольные, а нам терять нечего!
И все в полку остановилось. Офицеры тоже забастовали. Особой организации, руководителей забастовки не было. Были, которые кричали громче всех, возмущались (это в основном те, у кого квартиры нет в Союзе). Офицеры перестали ходить на службу. Только дежурный по полку сидел в дежурке, да караул охранял склады и автопарк.
Стояли загруженные на половину железнодорожные составы с боевой техникой. За простой вагонов с каждым днем рос огромный штраф. В парке боевых машин: кучи мусора, брошенные боксы, хлопающие на ветру не закрытыми воротами, в беспорядке брошенная техника. Солдаты с казармах валялись одетыми на матрацах без простыней, и никого не боясь, курили. Самые ушлые бегали в гаштет за пивом и водкой.
Полк разваливался на глазах. Было такое ощущение, что уставного порядка, строгой воинской дисциплины и высокой боевой готовности в этом, еще недавно образцовом полку, никогда и не было. Так только, видимость какая-то поддерживалась, и не известно на чем и на ком она, эта видимость, держалась. То ли на офицерах, которые сейчас забастовали, и все рухнуло в одночасье. То ли на сознании, чувстве долга, чести и гордости за свою страну, которую мы представляем здесь в Германии; за наши Вооруженные Силы, за наш народ. То ли просто жизнь здесь сытнее, чем в Союзе и получка в дойч марках, а когда благополучия этого лишились, то все рухнуло, полетело в тартарары; вся дисциплина и гордость за Вооруженные Силы СССР и за страну Советов.
Забастовку эту показывали по телевизору телевидение ГДР и ФРГ.
  В полк съехалось все командование армии, политический отдел армии. Стали офицеров и их жен уговаривать ехать жить в палатки по-хорошему, пытались осторожно запугивать. Но уговоры ничего не дали. Пришлось генералам уносить ноги от разъяренных женщин, ибо нет ничего страшней, чем доведенные до крайности, озлобленные, собранные в толпу женщины.
Командование армии сделало последнюю попытку подавить бунт собственными силами. Для этого собрали команды механиков-водителей из ближайших полков, которые должны были загрузить технику на эшелоны. Командование решило отправить технику, вооружение и боеприпасы полка в Союз, а потом расправиться с личным составом полка. Но штрейкбрехеров в форме не пропустили на территорию полка пикеты из жителей военного городка, которые ложились под колеса военных грузовиков, а дети садились на железнодорожные рельсы на станции погрузки. Да и сами офицеры и солдаты, прибывшие в полк, посмотрев на все это безобразие, отказались выполнять приказ.
   Женщины гарнизона уже который день митинговали возле штаба полка и возле контрольно-пропускного пункта в военный городок. Они требовали приостановить бестолковый вывод полка на голое неподготовленное место во Владикавказе, создать государственную комиссию для наведения порядка в этом вопросе.
   Требовали приезда Шеварднадэе в городок, чтобы он посмотрел, что тут творится после того, как он заключил такой невыгодный для нас договор о выводе и, что этот вывод больше похож на поспешное отступление, прямо бегство даже.
   Корреспонденты со всего мира вились вокруг городка, точно шакалы, почуявшие падаль. Но вот приехал в полк сам генерал Лушев из Москвы. С женщинами он, естественно, разговаривать не стал. Командира полка с замполитом снял с должности. Зачинщиков с семьями за один день выслали в Союз, приставив к ним сопровождающих из числа офицеров штаба армии, и даже не дав собрать вещи. Им неопределенно так пообещали, что вещи будут загружены в эшелон и о них позаботится новое командование.
  "Наведя порядок", и отдав приказ продолжать вывод полка, согласно утвержденного плана, Лушев уехал в Москву, а женщины и не думали сдаваться. Они кричали на митинге: "У генерала дача и квартира в Москве и ложил он хрен на то, что у нас в Союзе ни кола, ни двора. А тут у нас хоть крыша над головой и школа для детей. Если бы у Шеварднадзе была голова на плечах, а не что-то другое, когда подписывал договор, то нам не пришлось бы ехать жить в чистом поле в палатках. Не поедем в Союз, пока не дадут жилье, не построят школу и не наладят снабжение продуктами и товарами первой необходимости! В Союзе ж все по карточкам".
   Кем-то было написано обращение к канцлеру Германии Гельмуту Колю и президенту СССР Михаилу Горбачеву . Это обращение подписали все женщины полка. Обращение было зачитано на митинге перед видеокамерами иностранных журналистов и отправлено обоим президентам.  Горбачев то ли не получил этого обращения, то ли не посчитал нужным ответить, а, может, поручил Министру Обороны маршалу Язову разобраться, а тот еще кому-то, а тот еще... Ну, как обычно у нас бывает: генерал поручил полковнику, полковник - майору, майор - лейтенанту, лейтенант - солдату, а солдат - бушлату.  А вот Гельмут Коль сразу ответил, что ,мол, женщины могут оставаться в Германии еще год, пока их мужья в Союзе построят новый военный городок и пообещал, что женщинам в течении года будет выплачиваться половина зарплаты мужа в марках.  Такой ответ большинство офицеров и их жен устраивал. Теперь было слово за нашим командованием и президентом, а наши-то как раз и помалкивали. Но командование ЗГВ без дела не сидело. Кое-как угрозами, уговорами, посулами большинство офицеров удалось уговорить прекратить забастовку. Отправили "за 24 часа" еще группу непокорных.
   Боевую технику загрузили и отправили во Владикавказ. Подогнали состав и для перевозки домашних вещей семей офицеров и прапорщиков. Посмотрели жены на эти древние, гнилые, с дырявыми крышами и полами "теплушки" и пригласили, уже ставших хорошими знакомыми иностранных корреспондентов с видеокамерами. Женщины призвали к забастовке. Опять в полку все остановилось...Вы думаете, чего-нибудь добились эти бедолаги? Вывелись как миленькие и живут в палатках. Против кого пошли?! Чего захотели?
   А осенью и нам объявили, что до декабря полк выведут в Белоруссию. Куда точно, никто не знал. Приехал полковник Трещалин из штаба армии. Собрали офицеров полка в клубе. Полковник из штаба своим нудным противным голоском долго бубнил нам про то, что до зимы нам надо всю технику и имущество вывезти в Белоруссию, куда точно он пока не может сказать (наверное, и сам не знал), и что от Чернобыля это далеко, и что с квартирами там будет трудно, и с продуктами трудно, и что жен с детьми надо отправить к родителям, потому что жить придется первое время в палатках, а потом сразу перешел к рассказу о том как выводился полк из Бурга. Он никого не пугал, не предупреждал, а как бубнил своим противным голосом ,так и продолжал бубнить про то, как в Бурге сняли командира полка и замполита за разложение полка, что зачинщиков "за 24 часа" в наручниках и с сопровождающими выпроводили в Союз, не дав даже собрать вещи, а многих и из армии уволили, что все равно выведут всех, что бастовать бесполезно, что...
Эта новость мгновенно облетела весь полк.  И все в полку остановилось...

г.Магдебург, ФРГ, 1990г.