Андрей Морозов aka Мурз
Т-34 или Tankus soveticus(лат.)
Родословная.

Американский фермер Кристи любил уединение. В 1915-м году, он, скопив денег, прикупил уютное, далекое от мирской суеты заброшенное ранчо и занялся разведением племенных танков. Денег на то, чтобы проложить к ранчо дорогу уже не хватило, но предприимчивый фермер успешно решил эту проблему. (Знало бы американское правительство, каких сумм и нервов будут стоить ему в будущем невинные сельскохозяйственные забавы Кристи, оно бы не только заасфальтировало всю округу, но и, наверняка, выдало бы инженеру Кристи единовременное денежное пособие в таком размере, чтобы его от счастья немедленно хватил mr.Kondratiy.) Кристи, чтобы быстрее добираться с фермы до города, вывел специальный танк, путем скрещивания обычного с самолетом и автомобилем. Его М.1931, намесившись грязи на проселке, мог выехать на шоссе, сбросить гусеницы и, взревев авиационным двигателем, преспокойненько выдать вполне автомобильные 75 километров в час.

Надо заметить, политическая обстановка в те годы была так себе. По угомонившейся Европе и даже по тихой сонной Америке сновали торгпреды Советской России в поисках всяких полезных вещиц. Иностранцы, неровно дышавшие к советскому золотому запасу, все же недолюбливали коммунистов за несговорчивость во время Интервенции, а потому держали их за дураков и продавали всякую ерунду. Однако ведомые чуткой рукой товарища Сталина, торгпреды стойко держались за дураков, ибо твердо знали: усыпив бдительность буржуев, можно выцыганить у них что-нибудь действительно ценное. Так, под видом племенных тракторов, и была вывезена в СССР для разведения пара проданных инженером Кристи М.1931.

В СССР М.1931 попали в Харьковский Паровозостроительный заказник(ХПЗ), который к тому времени сменил профиль и занимался выведением новых пород танков для нужд Красной армии. Танкам в ХПЗ понравилось, они прижились, дали потомство, и вскоре советские селекционеры рапортовали о выведении экспериментальной породы БТ, пригодной для разведения в масштабах всей страны.

Работники ХПЗ, окрыленные успехом, попробовали, памятуя прежний профиль заказника, скрестить БТ с бронепоездом. Получившийся многобашенный экземпляр не прижился, потому как во время езды по дорогам крутил башнями во все стороны, отвлекался и часто попадал в аварии. Один ответственный работник предложил было вывести путем длительного скрещивания полноценный колесно-гусеничный бронепоезд, но товарищ Сталин идеей не проникся, отправил ответственного товарища разводить оленей за полярным кругом и приказал дальнейшие усилия направить на выведение породы танков, более устойчивой к климату и условиям СССР.

БТ тем временем расселились по всей территории страны и почти каждый год на полигонах РККА проходили соревнования в скачках с препятствиями. На международной арене БТ тоже выглядели достойно. Советская команда наездников на БТ взяла главный приз на “Халхингольском родео ’39” и в том же году на скачках в Польше поделила первое место с немцами. Успех необычайно вдохновил Иосифа Виссарионовича. Говорят, он даже хотел подать заявку на участие команды БТ в ралли “Париж-Даккар” 1941 года.
Появление на свет.

Тем временем в ХПЗ дало потомство очередное, седьмое, поколение БТ. Детище Кристи постепенно адаптировалось к советским условиям - у появившихся на свет маленьких бэтэшек-мутантов (так и назвали подвид – БТ-7М) вместо бензиновых моторов выросли дизели. Бегали они еще резвее и дальше своих родителей, но настолько резво уже не надо было никому, и после победы над российскими расстояниями решено было бороться за адаптацию к российским холодам. Зимой 1939-40 годов в ХТЗ родились близняшки. Все работники заказника измучились, выхаживая младенцев, когда у тех начали резаться ведущие колеса и катки мудрости. Когда они орали по ночам, их, подвесив на заводском кране, “на три-четыре” всем цехом раскачивали из стороны в сторону и пели известную советскую колыбельную “На границе тучи ходят хмуро”. Когда встал вопрос о названии танка, измученные харьковчане сразу предложили Т-34.

Танчики быстро росли, на местном сале и горилке ожирели, откормили себе башни шириной в корпуса, а сами корпуса залезли жировыми складками на гусеничные полки. Шкуры загрубели и стали в три раза толще прежнего, а на случай нового родео в Монголии по приказу товарища Сталина даже вывели специальную породу Т–34, скрещенную с верблюдом, которая возила с собой запас солярки в двух баках на спине.
Браконьеры.

Вторгшиеся 22 июня 1941-го года на территорию СССР банды немецких браконьеров начали незаконный отстрел вольно плодившихся БТ, освобождая в белорусских танковых заповедниках “лебенсраум” для своих “панцеров”. Уже через два месяца всем стало совершенно ясно, что русские войну проиграли. Немецкие генералы, склонившись над картой вин, обсуждали детали предстоящего праздничного банкета по этому случаю, когда одному из них, он вина не пил, пришла в голову мысль сообщить и самим русским о том, что война ими проиграна. Так и вошел в историю этот генерал интендантской службы – толстый, коротко стриженый, с кружкой баварского пива и словами: “А мужики-то не знают!”

Мысль показалась здравой. Гудериан спросил, кто пойдет добровольцем. Задача оказалась не из легких: русские сидели по лесам и никого к себе не подпускали. Позвали русских перебежчиков, но и они, почему-то, идти не захотели. В результате постановили – русских на банкет не приглашать, а вопрос об уведомлении в поражении отложили на потом.

Вторично вопрос всплыл только весной 1943-го, на совещании в ставке фюрера, при обсуждении плана операции “Цитадель”. Фюрер, ознакомившись с новинками немецкого племенного танководства, произносил одну из своих знаменитых эмоциональных речей. Смысл ее сводился к тому, что русские, в общем-то, уже побеждены. По окончании речи из заднего ряда опять раздалось тихое “А мужики-то не знают!”, но внимания на это никто не обратил.

В третий и последний раз генерала с кружкой видели в рейхсканцелярии, в апреле 1945-го года. Когда фюрер закончил произносить свою новую речь о близкой победе (точно ее застенографировать не удалось – мешал гул русской артиллерии), известный своей молчаливостью генерал оторвался от кружки с эрзац пивом и снова сокрушенно посетовал: “А мужики-то не знают!”. Мысль показалась здравой, но уж больно не своевременной. Фюрер поинтересовался у генерала, где тот был все это время, на что тот правдиво ответил: “Пиво пил!”

Фюрер пожал плечами, похлопал себя по ляжкам, произнес еще одну речь о своевременности и несвоевременности, об арийцах и унтерменшах, о величии идей национал-социализма, о чудо-оружии, о тотальной войне и, наконец, предложил всем пройти на банкет по случаю близкой победы. Банкет растянулся за полночь, и перепившиеся генералы с Восточного фронта таки уговорили фюрера сыграть с ними в русскую рулетку.

Да и вообще русские оказались неправильным народом. Вместо того, чтобы как все нормальные люди строить нормальные дороги с бензоколонками на каждом шагу и становиться обычной европейской страной, покоряемой со всеми удобствами, они, почему-то, решили дорог не строить, а разводить танки и автомобили, которые смогут ездить по бездорожью и жрать что попало.

Сам Т-34 сам прекрасно обходился без дорог, но активно использовался русскими в дорожных работах. Так, например, проезжая осенью по проселочной дороге, Т-34 создавал на ней широкую и надежную разделительную полосу.

В качестве же верстовых столбов, особенно в открытой, степной местности, дорожные рабочие на Т-34 очень любили использовать немецкие танки. К примеру, подбитые рядом Pz-IV и “Пантера” означали 45-й километр, два “Тигра” – 66-й. Цифры 7,8 и 9 заменяли перевернутые танки Pz-I,II, III, а любой танк с сорванной башней обозначал 0. Иногда, для краткости обозначения, Т-34 пользовались и чешскими танками 35(t) и 38(t).

Самоотверженными усилиями “дорожных рабочих” различных родов войск почти вся территория СССР к западу от Москвы получила наконец-то полноценную дорожную разметку. В первую очередь ее, конечно, наносили вблизи столицы. Командование направило сюда лучшие кадры дорожного управления РККА во главе с лейтенантом Лавриненко, которые в кратчайшие сроки разметили надлежащим образом Волоколамское шоссе. Правда, в начале войны особенно не хватало для верстовых столбов цифр “5” и “6”, поэтому, с подачи какого-то пехотинца из бывших зэков, отправленного на лесоповал за странную науку с длинным названием, красноармейцы часто пользовались двоичным кодом.

Так же в связи с дефицитом ручных часов многие экипажи тридцатьчетверок использовали 37-мм пушки педантичных немцев в качестве сигналов точного времени. Начало двадцатого удара по броне соответствовало минуте от начала обстрела.
О характере Т-34

Т-34 были добрыми, домашними, ласковыми друзьями человека и любили катать на загривке красноармейцев по немецким тылам. Красноармейцы любили немецкие тылы и по праздникам часто заезжали в гости к немцам на стаканчик технического шнапса. Особенно шумным и веселым был рождественский фейерверк-сюрприз 24 декабря 1942 года, который танкисты 54-й и 130-й танковых бригад устроили своим друзьям – пилотам люфтваффе с аэродрома Тацинская. Многим летчикам так понравилось раздольное русское веселье, что они остались в России навсегда.

Т-34 поздних годов рождения (43-45), выращенные по большей части в Челябинском танковом заповеднике (ЧТЗ), имели особенный, только им среди всех танков мира свойственный дух коллективизма и взаимовыручки. Если на каком-нибудь участке фронта немцы подстреливали несколько Т-34, то на следующий день разбираться с обидчиками приходило в два раза больше тридцатьчетверок. Если и это не помогало, то на следующий день они звали троюродных братьев – Исов и КВ.

Советские танкисты любили тридцатьчетверки, давали своим танкам странные, но очень поэтичные имена и писали их большими буквами на башнях – НАБЕРЛИН, ЗАРОДИНУ, ЗАСТАЛИНА, ВПЕРЁД. Пехотинцы знали все жившие поблизости с ними танки по именам и, когда надо было идти в атаку, хором громко звали их:

- За Родину! За Сталина! Вперед!

Танки игриво выскакивали из леса и неслись следом за пехотой.

Немцы, прирожденные дрессировщики танков, очень быстро заметили доверчивость Т-34 и придумали способ их приручить. Они привязывали к длинной палке несколько гранат, выскакивали из окопа, бросали ее подальше и кричали какой-нибудь доверчивой тридцатьчетверке, пасшейся неподалеку:

- Zu bringen! Zu bringen! Приносить! Приносить!

Номер этот проходил не всегда. Тридцатьчетверки были очень резвыми танками и часто успевали принести палочку обратно и положить ее к ногам хозяина.
Взгляд со стороны.

Поначалу союзники весьма скептически относились к успехам СССР в разведении танков, но, в конце концов, попросили-таки показать им Т-34. К этому времени известный немецкий браконьер Роммель, охотившийся в Северной Африке, значительно подсократил поголовье английских танков “Матильда”, разведением которых англичанин Карден занимался, видимо, под сильным впечатлением от индийских слонов. Американцы же столкнулись с тем, что и немцы, и японцы не спешат продавать им все свои арсеналы по сдельной цене, и придется все-таки воевать.

В целом Т-34 союзникам понравился, однако они очень неодобрительно отозвались о внутренней отделке. Английский танкист порвал себе рукав, а американец даже посадил внушительных размеров металлическую занозу в большой палец. В ответ на жалобы советские военспецы тут же показали им набор инструментов и объяснили через переводчика два способа применения напильника. Первый союзникам понравился не очень, и они все ж таки воспользовались вторым.

Немцы с самого начала отстрела советских танков хотели поймать Т-34 живым, и вскоре им это удалось. Пойманный Т-34 тосковал, ел мало солярки и совсем не ездил. Известный немецкий танколог Гудериан, загоревшийся желанием разводить Т-34 в Германии, решил поймать ему пару и привлечь к делу заводчика танков-чемпионов Фердинанда Порше. Однако и вместе два Т-34 вели себя так же подавленно, на отрез отказывались пить немецкий бензин, отрешенно прикладывались иногда к бочкам с трофейной русской соляркой и чахли на глазах. Приглашенный в секретный ангар специалист из института “Аннанербе”, изучавший язык зверей и птиц, спросил у тридцатьчетверок, почему они отказываются размножаться.

- Мы в неволе не размножаемся! – гордо ответили Т-34.

- Но ведь у Вас там, в России, тоже неволя! – возмущенно запротестовал присутствавший Гудериан.

- А это наша неволя! Мы в ней что хотим, то и делаем! А в чужой мы размножаться не будем! – так же гордо ответили Т-34 и отвернулись пушками к стене.

Гудериан расстроился и ушел в наступление, а сотрудник “Аннанербе” пропал где-то в Антарктиде. Отвозившие его подводники на допросах у союзников рассказали, что несчастного заклевали пингвины, когда он начал зачитывать им последнее выступление министра пропаганды о преимуществах белой расы.
Муки творчества.

Так или иначе, но с растущим поголовьем Т-34 надо было что-то делать. Консультации с набивавшим сотню за сотней Роммелем помогли, но не надолго. 88-мм зенитки великолепно справлялись с уничтожением советских танков, но, когда над полем боя появлялись краснозвездные самолеты, приходилось выбирать что-то одно.

Фюрер решил обратиться к своим инженерам и их сумрачному немецкому гению. Гений был сумрачен как никогда и, работая на износ, выдавал без счета занимательных проектов. Самым экзотическим был проект беспилотного бомбардировщика сцепленного с истребителем, пилот которого мог нацелить и сбросить груженый взрывчаткой бомбер например на союзнический корабль. Когда фюрер глянул чертежи был уже 1944-й, и он настоял на том, чтобы Абвер нашел что-то, чего у союзников пока меньше, чем бомбардировщиков у Германии. Пока считали большие города, военные заводы и штабы армий, русские сочинили очередное наступление и решено было побросать все на них.

В сорок втором сумрачный гений был еще не так потрепан умственными усилиями и задание выполнил. Представленная высшим военным чинам штуковина называлась “Panzerfaust”и напоминала большой нераспустившийся вантуз. Разработчики (один из которых по слухам продал дьяволу душу за идею этого аппарата), утверждали, что игрушка пробивает броню любого советского танка.

- И из чего этим стрелять? – спросил артиллерист, оглядывая новоиспеченное чудо-оружие.

- Нет, - сказали инженеры. – Это не снаряд. Это оружие пехоты. С этим надо подойти поближе к танку и нажать во-о-о-от здесь.

- И как близко надо подойти? – настороженно спросил штурмбаннфюрер СС с проседью в волосах.

- Ну, метров на 50, на 30, - прикинули инженеры.

Штурмбаннфюрер тяжело вздохнул и достал фляжку с водкой, а министр Шпеер набросал будущий приказ фюрера о поголовной мобилизации цирковых гимнастов (всех чревовещателей уже забрал себе Геббельс, телепаты сидели у Шелленберга, а шпагоглотателей Скорцени готовил к покушению на большую тройку).
Соколиная охота.

Такой вид охоты немцам был в 1919-м запрещен, все соколы пошли на чучела, но изобретательные боши приспособили для этого дела орлов и разводили их в заграничных питомниках под видом почтовых голубей.

На вопрос военной комиссии союзников “А что это за штука у него под брюхом, уж не бомбожержатель ли?” расторопный Гуго Юнкерс ответил, что это инкассаторский самолет, заказанный Дойчебанком для перевозки сейфов.

Подобная маскировка не могла не наложить специфического отпечатка на охотничьи качества некоторых пород, которые потом разводились уже в самой Германии. Потому, когда в 43-м на часть 87-го выводка орлов Юнкерса, повесили по паре объемных контейнеров с подходящими пушками, кто-то из пилотов предложил просто поездить в таком виде по земле, мол, проще будет. С того дня “Юнкерсы” начали поклевывать в загривки табуны Т-34 пока, как нам теперь известно, “Красные соколы” всей оравой то гонялись за Эрихом Хартманном, то, опять же всей оравой, бегали от него.

Обычно соколиная охота выглядела так:

- Попал! Попал! – радостно вопил молодой зеленый “Юнкерс”, входя из пике.

- Ну и? – бывалая тридцатьчетверка уныло оборачивала к нему поцарапанную граненую башню. – Фулюган нещщасный!

Пока “юнкерс” долетал до дома и рассказывал там о своих подвигах, ремонтники при помощи кувалды и известной матери приводили ушибленную тридцатьчетверку в чувство, и она ехала дальше.

Взаимопонимание и дружба у русских танков с немецкими орлами устанавливались медленно. Только когда один и тот же “юнкерс” трижды продырявил Т-34 из своих пушек за неделю советского наступления, Т-34му это надоело и при следующем появлении старого знакомца, он сиганул в реку с понтонного моста, вопя:

- Не надо! Я сам!

Покружив над пузыриками гордый собой по самое дальше некуда орел улетел, а тридцатьчетверка выползла на берег, отряхнулась и двинулась дальше. Стояла осень, холодало, водичка была не парное молоко, а моржевание у русских больше практиковали грузовики, поэтому Т-34 некоторое время покашливал движком и скрипел башней. В следующий раз они встретились уже в гостях у “юнкерса”, на аэродроме. (Ну любила широкая русская душа большие открытые пространства!)

Полный конец соколиной охоте настал зимой 1944-го, когда Хартманн на пару недель уехал с фронта жениться, и “Красные соколы” от скуки и отсутствия водки посшибали все “Юнкерсы”.
Последняя надежда.

Злые языки говорят, что одну легкомысленную и политически ненадежную пленную тридцатьчетверку немцам все же удалось свести с “Тигром”. Историки придерживаются мнения, что это было изнасилование. В общем, так или иначе, вывести смешанную породу им удалось. Правда, родившаяся девочка была толста в кости и весом в папу, но мамина фигура со всеми достоинствами осталась при ней. Чтобы избавиться от слухов о неарийском происхождении нового танка, отца и мать быстренько отправили на Восточный фронт, а ее саму назвали по папиной линии – “Пантерой”.

Первые поколения “Пантер” имели слабое здоровье - многие откосили от фронта и записались в БРЭМы. Еще одну незначительную по числу партию отправили на скрещивание с “Тиграми”. Через год на свет появился первый достойный результат этого процесса, названный “Королевский тигр”. Танк, как и его родители, практически неуязвимый и гарантированно уничтожавший все в радиусе двух километров вокруг. Русским танкистам, в отличие от немецких, опять забыли сказать, что им ничего не светит, и, встретившись в “Тиграми” и “Пантерами” на Курской дуге, они нагвоздили достаточно пищи для размышлений советским селекционерам.

Те, не долго думая, добавили чего-то в соляру опытным Т-34 и народившееся потомство разделилось на два вида – у одного просто вытянулась и распухла до тигриного калибра пушка, а у другого еще и башня стала большой, совсем квадратной и срослась с корпусом.

- Надо же! – удивились селекционеры, разливая себе по стаканам оставшееся в колбочке вещество. – Действует!

Другим курским подарком стало детище Фердинанда Порше, который вывел в своих лабораториях нечто сказочное – емелину самоходную печку с пушкой на курьих ножках. Пушка оказалась еще страшнее, чем у Тигра, а лобовую броню можно было пробить только саперной лопаткой с будущего памятника в Трептев-парке. Советские танкисты, насмотревшись вдоволь на подобные чудеса, стали применять для борьбы с ними такие же сказочные методы.

Например, такой. К ползущей мимо леса самоходке с другой стороны подъезжала тридцатьчетверка и декламировала:

- Die hutte, die hutte! Повернись ко мне передом, к лесу задом!

Незнакомая с русским фольклором самоходка неспешно поворачивалась и несла справедливую кару за необразованность.
Кошмарный сон.

С окончанием Великой Отечественной закончился браконьерский отстрел тридцатьчетверок, и они начали вольготно размножаться на освободившихся просторах, а потом пошли расползаться по всему миру. Монгольские скачки все-таки состоялись еще раз, и первые места на Гран-при Манджоу-Го’45 поделили между собой советские команды на Т-34, БТ и ИСах.

Спустя несколько лет корейские товарищи попросили несколько Т-34 на откорм и разведение. СССР помог, но у всех поставленных в Корею танков Т-34 принудительно меняли разрез смотровых щелей. Там же, в Корее, постоянно происходили любопытные казусы. Американские солдаты за время войны в Европе привыкли, что по команде “Танки!” надо выбежать на дорогу и приготовится стрелять сигареты у жирующих по тылам танкистов. Так и запечатлела их корейская кинохроника – радостно бегущими навстречу северокорейским танкам, без оружия и с поднятыми руками.

Самым прославленным экипажем корейской войны стали танкисты лейтенанта Ли Си Цына – механик-водитель Ми Рош Ник, заряжающий Кам Зол Кин и стрелок-радист Пав Лен Ко. Когда несколько позже потребовалось снять фильм для детей о боевом содружестве армий социалистических стран, именно их боевые будни хотели взять за основу сюжета. Однако до режиссера дошли нехорошие слухи о корейской кухне, и он решил взять поляков в напарники к своей овчарке, которой прочил в кино большое будущее.

Долго ожидавшаяся встреча в бою Шерманов и Т-34 все-таки состоялась. Американцы, подытожив результаты, прикинули, что будет, если посадить в каждый Т-34 кого-то вроде того Ли Си Цина и поняли, что летающие крепости и ядерные бомбы у них получаются несколько лучше, чем у СССР - истребители. Так они думали, пока в небе Кореи не встретились с корейским асом Ку Ни Цином. После анализа результатов воздушных боев, американцы решили на войну с СССР в ближайшем будущем забить и клепать побольше тостеров.

А в Европе тем временем одно поколение советских танков сменяло другое. Вот как пишет об этом Ветхий танковый завет: “БТ-2 родил БТ-5. БТ-5 родил БТ-7. БТ-7 родил Т-34. Т-34 родил Т-44 и братьев его – Т-54 и Т-55. Т-55 родил Т-62… Те же Т-34, что ушли в земли Египетские, взяли себе жен оттуда и родили установки самоходные, 122-х миллиметровые…”. И долго еще разносился по разным материкам знакомый танковых моторов, долетая едва различимым эхом до родины инженера Кристи и заставляя его потомков тревожно ворочаться во сне.
На память.

Еще один, не такой давний, но очень любопытный факт из биографии Т-34 малоизвестен. При воссоединении Западной и Восточной Германий военные ФРГ настоятельно попросили власти ГДР и других стран – будущих членов НАТО убрать с видных мест Т-34, оставленные советскими воинами на память, или хотя бы завешивать брезентом на время прохождения их колонн. Оказалось, немецкие танки “Леопард”, дальние потомки “Тигров”, очень нервозно регировали на знакомый силуэт и все время норовили свернуть в кювет вместе с перевозившими их трейлерами.

.........................улыбнуло!!!!!!!!!!! спасибо автору!!!

Отредактировано Андрей Михайлов (2010-11-22 15:06:31)