***Легенда о танковом дивизионе «Черные ножи"***
Апрель 1944 г. Каменец-Подольский район. Украина
Над промерзшим осиновым лесом тускло взлетали немецкие осветительные ракеты. Разведчики медленно ползли по земле, часто замирая, превращаясь в бесформенные на вид груды. Едва предательский свет угасал, они ползли дальше.
Первая линия колючей проволоки. Гвардии ефрейтор Воскобойников проделал проход.
Вторая линия колючей проволоки. Проход. Ракета. Все замерли.
Третья линия колючей проволоки. Проход проделан. Ракета. Замерли.
Ползли дальше. Мерзлая земля сковывала движения. Под телами еле слышно хрустели льдинки мелких луж. Тише! Тише! Командир группы умоляюще приложил палец к губам. Все было понятно и без слов. Виноватый разведчик боец вжал голову в плечи и изо всех сил старался обходить коварные лужицы стороной.
Из темноты вынырнула черная громадина дота. Разведчики притаились. Из смотровой щели тянуло сладким табачным дымом. Виднелся ствол пулемета. Была слышна тихая немецкая речь.
- Das Wetter bei uns ist jetzt besser… - сказал кто-то обращаясь к невидимому собеседнику.
- Wo wohnst du in Nürnberg? - спросил другой немец.
- Ich wohne in Nürnberg in der nähe von Nord-Ost Bahnhof.Wohl kaum kennst du mich. - ответили ему.
- Hast du eine große Familie?
- Nein, nicht groß, ich, meine Frau und mein Sohn…
- Ich freue mich dich kennenzulehrnen…
Немцы в дозоре из разных команд, понял сержант, который изучал немецкий язык в институте. Они незнакомы друг с другом, видимо противник испытывает трудности с личным составом или происходит перегруппировка сил. Забросать бы сейчас дот гранатами… Но нельзя поднимать шума. Дот нанесут на карту и завтра его разбомбит советская авиация, а сейчас надо ползти вперед. Нужен язык, немецкий офицер. А в доте, скорее всего, дежурит солдатский дозор. А может все же попробовать? Командир мучительно думал. Один единственный выстрел сорвет вылазку. Наши не получат языка, не узнают важные данные о численности немцев, огневых точках, и разведгруппа погибнет. А все таки… может попробовать?
Командир подал знак рукой и разведчики обошли дот с флангов, зашли с тыла, бесшумно просочились в укрепленную траншею. Иванцов медленно потянул ручку бронированной двери на себя. Заперто. Не судьба.
Командир группы подал разведчикам сигнал отходить, когда внезапно за дверью послышались шорохи, лязгнул засов и дверь широко открылась.
- Gunther? - спросил немец, близоруко вглядываясь в неясные очертания командира группы.
- Ja, ja, - кивнул русский сержант и отточенным ударом всадил немцу в шею свой черный нож, один из тех, что отковали и подарили солдатам и офицерам Уральского добровольческого корпуса Златоустовские мастера, перед отправкой корпуса на фронт.
Медлить нельзя было не секунды. Разведчики стремительно вкатились в дот. В темноте завязалась потасовка. Были слышны лишь шум борьбы, выдохи, удары и сдавленное шипение. Наконец все затихло.
- Все живы? - спросил командир группы.
- Вроде все, кроме немцев, - тяжело дыша, ответил ефрейтор Воскобойников обтирая свой черный нож об громадную тушу лежавшего на полу эсэсовца.
- Документы собрать, - приказал командир.
- Товарищ гвардии сержант, а твой фриц кажись офицериком был, - воскликнул рядовой Кузьмин, освещая лампадой скрюченные трупы немецких дозорных.
- Был да весь вышел, - хмуро ответил командир. - Я же не виноват, что он на пути моем оказался. Так, быстро собираем документы, оружие и ходу. Нам еще языка взять до рассвета надо успеть…
Сержант быстро осмотрел стол, взял с него походную сумку одного из немцев, выпрямился и вдруг краем чуткого глаза во входном проеме уловил неясное движение. Отблеск света от лампады Кузьмина осветили широко раскрытые в ужасе глаза эсесовского унтерштурмфюрера, рука которого уже лихорадочно шлепала по застежке пистолетной кобуры…
Третий час ночи уже наступил, а лейтенанту Бушуеву все не спалось. При свете коптящего огарка свечи, он в который раз он перечитывал зачитанную до дыр книгу о родном Златоусте, о создании легендарного оружейного мастерства.
В окно требовательно постучали. Николай отложил книгу и увидел за стеклом знакомое лицо посыльного из штаба дивизии.
Бушуев распахнул створку: - Слушаю вас, товарищ.
- Товарищ гвардии лейтенант, в штаб вызывают, надобно языка допросить, - произнес посыльный тихим голосом, будто извиняясь за то, что потревожил лейтенанта в такую рань.
- Сейчас буду, - ответил Бушуев, набросил на плечи шинель и задул огарок.
В штабе танкового корпуса было жарко, в хате топилась печь, офицеры собрались возле плененного эсэсовца.
- Звание, должность, часть, - привычно спрашивал немца переводчик лейтенант Николай Бушуев
- Гюнтер Шааф, унтерштурмфюрер Ваффен-СС, 2 танковый корпус СС, 3 танковый батальон, 2 рота, недавно прибыли из Франции, - отчеканил немец. Его правый глаз заметно подплыл фиолетовым пятном, видимо разведчикам пришлось применить силу.
Шааф… Бушуев задумался. - Скажите, ваши предки когда-нибудь уже бывали в России?
- О да, - оживился немец. - Конечно, это было так давно, еще при русском царе. Мои предки были превосходными мастерами в немецкой оружейной гравюре! Мой прадед Вильгельм Шааф служил в Златоусте мастером по украшению холодного оружия!
- Рассказывал ли ваш предок что-нибудь о русских златоустовских мастерах? - пытливо спросил молодой Бушуев.
- Вильгельм Шааф клял русских последними словами, - отвечал унтерштурмфюрер, - они разрушили его благополучие, лишили его семью куска хлеба и выгнали его из России, и все это несмотря на все его старания.
- Как вы думаете, отчего так вышло? - спросил Бушуев.
- Я не знаю этого, - пожал плечами Шааф. - Слышал просто, что в России наша династия стала очень богатой, а потом всему семейству пришлось возвращаться в бедную Германию, на родину, где такого богатства уже нельзя было заработать честным трудом. В России мастер Шааф был единственным, а в Германии стал одним из многих. Конкуренция, герр официер.
- Скажите, что вы знаете о противостоящих вам русских ударных частях?
- О, это ужасно! - воскликнул унтерштурмфюрер Ваффен-СС. - Против нас стоит зловещая Schwarzmesser Panzer-Division, особая танковая часть. Говорят, в нее набирают одних кровожадных уральских исполинов, под два метра ростом, очень физически сильных и бесстрашных. Они не знают пощады, в штабе дивизии говорят, что русские солдаты из Schwarzmesser Panzer-Division с одного удара отрубают своими знаменитыми черными ножами головы немецким солдатам и офицерам.
- Вот такими? - спросил Бушуев, показав на свой черный нож в ножнах.
- Да, да! - с ужасом подтвердил унтерштурмфюрер.
- Лейтенант, что он говорит? - спросил Бушуева командир 10 гвардейского Уральского добровольческого корпуса генерал-майор Родин
Переводчик дословно передал все слова пленного.
- Боятся, значит, нас, - задумчиво сказал генерал.
- Так точно, боятся, товарищ генерал, - подтвердил Бушуев.
- Вот ведь какая штука, - улыбнулся начальник штаба, разглядывая свой офицерский черный нож. - Вроде обычный нож разведчика, только цветом черный, а поди же - наводит страх на гитлеровцев не хуже «Катюши». Молодцы златоустовские мастера, постарались! А немец до слухов падок…
- Товарищ гвардии генерал-майор, - смутившись, обратился Бушуев к командиру танкового корпуса, - есть одна задумка…
- Рассказывай, - потребовал Родин.
Лейтенант Бушуев рассказал о задуманном. Воцарилось молчание.
- Бушуев, под трибунал захотел? - гаркнул начальник особого отдела корпуса. - Да я тебя! За разглашение военной тайны… под расстрел самолично!
- Не кипятись, Василий Антонович, - остудил пыл особиста командир гвардейского танкового корпуса. - Лейтенант дело говорит. О нашем танковом корпусе немцы и так наслышаны. Даже более скажу - еще как наслышаны, аж поджилки у них трясутся! Schwarzmesser Panzer-Division … Генерал улыбнулся. - А ножи действительно отменные! Сталь хорошая, режет исправно, и в бою и на привале - незаменимый помощник и друг. Ладно, лейтенант, будем пробовать задумку твою, авось и выгорит что.
Бушуев щелкнул тумблером МГУ (громкоговорящей агитационной установке, смонтированной на автофургоне), подбодрил улыбкой Шаафа, и над весенним лесом послышалась громкая немецкая речь.
- Немецкие солдаты и офицеры! Против вас находится знаменитый танковый корпус «Черные ножи», который не знает пощады к гитлеровским захватчикам. Сдавайтесь! Только сдача в плен позволит сохранить вашу жизнь. Все остальные солдаты и офицеры будут немедленно уничтожены! Мы обладаем таким совершенным оружием, которое сметет ваши «Тигры» и «Пантеры» с лица земли. Передаю слово вашему бывшему сослуживцу, унтерштурмфюреру Ваффен-СС Шаафу…
- Солдаты и офицеры, я бывший унтерштурмфюрер Ваффен-СС Шааф, еще недавно состоял на воинской службе в войсках СС. Однажды ночью русские
из Schwarzmesser Panzer-Division проникли на наши позиции и убивали своими черными ножами всех, кто оказал им хоть какое-то сопротивление. Меня пощадили, я не стал ожидать участи своих погибших товарищей и добровольно сдался в плен. Русские уважают положение немецких военнопленных, а кормят здесь лучше, чем в окопах. Немецкие солдаты и офицеры, сдавайтесь, переходите на сторону русских и слагайте оружие. Только так вы сможете избежать неминуемой смерти!
Агитация принесла свои плоды. На следующие сутки перешел линию фронта и сдался в плен унтер-офицер саперных войск, немецкий коммунист, который принес с собой карту расположения минных полей и огневых точек противника. Немец рассказал, что в его взводе и в других ротах также есть солдаты, готовые уйти к русским. Им давно опостылела война, но больше всего они боятся возмездия грозных «Черных ножей».
Из донесения командира 2 танкового корпуса СС в ставку фюрера:
«В вверенных мне частях муссируются слухи о новом секретном оружии русских… о непобедимом советском Schwarzmesser Panzer-Division, который способен сокрушить нашу военную мощь на линии фронта… Замечены массовые случаи дезертирства со стороны солдат вермахта и Ваффен-СС. Солдаты и младшие офицеры тайно покидают свои позиции, повсеместно сдаются в плен русским. Моральный дух солдат подавлен, он оставляет желать лучшего. В окопах появились листовки коммунистического содержания. Солдаты не желают воевать с беспощадными Schwarzmesser Panzer-Division, появились множественные случаи самострелов, симуляции болезней…»
А вскоре началось победоносное наступление советских войск… Немецкие войска с ужасом покатились на запад, за государственную границу СССР.
