https://cyberleninka.ru/article/n/voenn … ola/viewer
Японские исследования 2018, 1
DOI: 10.24411/2500-2872-2018-10004
Е.Л. Катасонова
Военнопленные Халхин-Гола
С 58
(М.: Олма-Пресс, 2002). Попутно заметим, что эта тематика была затронута в статье И.В. Сеченова «Узники войны. Судьбы военнопленных Халхин-Гола» (2009) – командира поискового отряда «Байкальский следопыт», на протяжении многих лет работающего на территории Монголии на месте боёв в районе реки Халхин-Гол.
О русских солдатах и офицерах, попавших в японский плен, недавно стало известно куда больше благодаря статье в книге Ю.М. Свойского «Военнопленные Халхин-Гола. История бойцов и командиров РККА, прошедших через японский плен». Автор, не будучи по своей основной профессии историком, но давно и серьёзно интересующийся событиями на Халхин-Голе, проделал огромную работу по выявлению архивных документов,
касающихся имен и судеб советских солдат, попавших в плен к японцам.
Как указывается, в частности, в приведённом в книге Докладе народному комиссару обороны К.Е. Ворошилову, датированному 22 октября 1939 г.: «При обмене пленными после боёв в районе реки Халхин-Гол японцы возвратили наших 77 человек. Среди них: рядовых – 57, младших командиров – 12, средних – 7, старших – 1. Политсостава в плену не было… Проведённым опросом установлено, что при пленении оказывали сопротивление 9 человек. Не смогли сопротивляться вследствие ранений 12 человек. Не имели при себе оружия 3 человека. Внезапно были схвачены японцами 10 человек. Сдались в плен добровольно с оружием в руках – 43 человека» [14, с. 226]. Однако автор корректирует это донесение, приведя в качестве документального доказательства и другие материалы, на основе которых он делает вывод о том, что во время боёв на Халхин-Голе в японский плен попали в общей сложности 97 советских воинов, из них: 82 человека были возвращены на родину по обмену пленными в сентябре 1939 года, 11 были убиты японцами, 4 отказались возвращаться на родину. Из числа возвращённых Советскому Союзу военнопленных 38 человек были преданы
суду военного трибунала по обвинению в добровольной сдаче в плен или в сотрудничестве с японцами в плену [14, с. 44].
В книге можно отыскать биографические сведения на многих советских военнослужащих, оказавшихся в японском плену, подробное описание обстоятельств их сдачи в плен на основе написанных ими собственноручно объяснительных показаний, а главное – рассказ об их дальнейшей судьбе уже по возвращению на родину, где, как правило, ждало обвинение в измене родине и судебное преследование.
И, тем не менее, изученный Ю.М. Свойским комплекс документов нельзя назвать полным. Так, например, не удалось выявить часть приговоров военного трибунала (на 4 человек из 38 преданных суду), не найден первый список военнопленных, составленный непосредственно в процессе обмена 27 сентября 1939 г., а также ряд важных документов, определивших порядок обращения с военнопленными, в том числе Наркомата обороны и Политуправления РККА за сентябрь–октябрь 1939 г. и т.д. Неполнота комплекта документов оставляет открытым ряд вопросов, таких, как выверенные данные о численности советских военнопленных, оказавшихся в японском плену, в том числе попавших в плен ранеными, умерших в плену, демобилизованных после возвращения из плена вследствие ранений. Также остаётся недостаточно полно изученным вопрос о судьбе попавших в плен
монгольских цириков и другие.
Однако благодаря большой поисковой работе Ю.М. Свойского и введению им в научный оборот массивного комплекта новых документов о событиях на Халхин-Голе мы имеем достаточно полное представление о пребывании советских военнопленных в японском плену