Война всегда война, за что бы она не велась...
Чечня и Афган имели ту специфику, что там она имела вид НЕ фронтовых позиционных мясорубок и НЕ стремительных глубоких рейдов на враждебную территорию, где маневренные бронегруппы  бросаются на большую глубину и там погибают (или сдаются в плен) в котлах, как сейчас в Донбассе. В Чечне и Афгане воевали сравнительно короткими вылазками из расположения на боевые операции, проводимые с ограниченными задачами и в сравнительно короткое время. Там четко знали, сколько людей ушло на боевую, сколько вернулось, сколько привезли потерь и кто пропал, если вывезти не представилось возможным. Да и, поскольку войны эти были противопартизанские, там при нападениях на транспортные колонны потерь было как бы не больше, чем в собственно боевых операциях. Там была возможность иметь достоверный учет потерь.
В условиях же Великой Отечественной такой возможности просто не было. Фронт перемалывал около 20 тысяч людей ежесуточно (больше, чем за все десять лет Афганской войны). В крупных операциях полки и дивизии не выводились из боев нередко по нескольку месяцев и их потери доходили до 400 процентов списочного состава (первоначальный списочный личный состав полностью обновлялся по четыре раза). Пополнялись передовые части  наспех,  маршевыми батальонами, которых гнали из тыла случайные командиры, знавшие лишь общее количество людей. В ходе боев полученное пополнение низовые командиры нередко даже не успевали толком записать. А если и успевали, то и жизнь взводных и ротных (как их списков) на передке была не намного длиннее, чем у их солдат.
Более-менее похожая на правду бухгалтерия общего числа потерь была уже на уровне полка (этим, кажется, занимался ПНШ-4 полка) чтобы обоснованно требовать очередного маршевого пополнения во исполнение очередного приказа. Но заниматься персональным учетом потерь там просто  не было технической возможности, и  их указывали огульно общими списками.

Дело в том, что любая армия состоит не только из «актитвных штыков» или «сабель», как называли солдат передовой в Красной Армии или «боевого состава» в вермахте. В любой оргштатной структуре полка или дивизии есть множество штабов, подразделений обслуживания, тыла и транспорта («едоков», как они назывались в вермахте).
Кроме того, в ней много дивизионной и приданной артиллерии старших структур. Солдаты этих подразделений, если они не попадают в котлы больших масштабов, не находятся в соприкосновении с противником и не несут существенных потерь. Но и они периодически бывают под ударами авиации, случаются нападения диверсантов или окруженцев противника на транспортные колонны, есть потери от обстрелов дальнобойной артиллерии противника узлов дорог, штабов, полевых складов, медсанбатов и т.п. На захоронениях солдат таких подразделений уже была возможность и обозначить поименный список, а то и поставить  «фанерную память со звездочкой». Отсюда и наличие списков захороненных в них солдат  у местных властей Польши, Германии, Венгрии, Югославии, Румынии или Австрии.

.

Отредактировано Алекс С (2015-09-14 05:07:25)

Я вот что ещё думаю. А если у него кроме этих, ещё какие-то награды были, например, медали? Думаю надо взять копию свидетельства о рождении Антонины, и сделать запрос в ЦА МО, попросить, чтобы :
1. Проверили по учету офицерского состава и выслали копию личного дела.
2. Проверили по наградным документам и дали полный перечень наград.
А потом уже с этим оф. ответом обращаться в правительственный отдел.
Или можно сразу эти запросы делать одновременно?
Просто интерестно, при президенте России проверяют полный список наград, или делают только то, что конкретно попросишь?
Просто ответ то из ЦА МО может и полгода идти..
И еще - свидетельство о рождении надо нотариально заверять?

Действительно так? У них написано 30 дней.