А у нас просто не было таких возможностей. Стратегической авиации у нас не было. Вся наша работала на оперативном и тактическом уровнях в интересах сухопутных войск.
Наша, существующая до 44-го т.н. "Дальняя" авиация ничем кроме нескольких пропагандистских "булавочных уколов" не прославилась, а после провала попыток ударами по Хельсинки и некоторым другим столицам "выбомбить" из войны союзников Германии - была и вовсе переформирована, дабы не позориться перед союзниками своей немощью,  в 18-ю воздушную армию.
Наиболее впечатляюще наша 18-я воздушная армия сработала по Кенигсбергу. Но там, трудно сказать, - скорее авиация лишь "примазалась" к славе артиллеристов, ибо при его штурме расход снарядов был выше расхода патронов стрелкового оружия.
А о гуманизме тогда речь не шла. Не для того союзниками создавалась авиация таких возможностей, чтобы она  не использовалась по назначению. Высокоточного оружия у союзников тогда не было. "Чтобы уничтожить хоть что то, надо уничтожить все" - фразу приписывают Черчиллю.
Вот она и перепахивала налетами многих сотен (а доходило и до тысяч) тяжелых бомбардировщиков целые города, где предполагалось наличие важных военно-промышленных объектов.