Соловьёв
Николай Николаевич
(19 декабря 1900-29 марта 1942)
полковник
в РККА с 1918 года
первый командир полка
![http://s1.uploads.ru/t/2dy95.jpg](http://s1.uploads.ru/t/2dy95.jpg)
Фото из книги Шарыкина ЕЮ "Фронт от Марса до Рузы" взято с сайта http://www.poisk-pobeda.ru/forum/index.php?topic=2488.0
Родился в селе Поярково, Антроповского района, Костромской области.
Последний адрес - г. Кяхта Бурят-Монгольской АССР (ныне республика Бурятия), ул.Серова, д.26.
Женат. Жена – Соловьёва Надежда Андреевна
С 30 мая 1939 года по 16 июня 1939 года формировал в лагере Верштеть, Пермской области (Уральский военный округ), а в последствии командовал до декабря 1941 года 210-м стрелковым полком (с 03.03.1940 года - 210 мотострелковым полком).
В 1939 году полк в составе 82 мотострелковой дивизии 1-й Армейской группы участвовал в боях на Халкин-Голе.
За бои на Халкин-Голе награждён орденом Красного Знамени.
По окончании военного конфликта с 15.09.1939 года местом постоянной дислокации полка стал г. Чолбайсан (МНР).
С 6 по 23 октября 1941 г. по приказу ГКО СССР по железной дороге в составе 82 МСД полк был переброшен в город Загорск (ныне Cергиев Посад) в распоряжение командующего Западным фронтом, а с 25 октября 82-я мотострелковая дивизия была передана в 5-ю армию и в ночь на 26 октября 1941 г. прибыла на 74-й км Минского и Можайского шоссе, где в 9.00 была остановлена и с ходу вступила в бой с частями 7-й Мюнхенской дивизии СС, шедшей на Москву из Можайска. (из воспоминаний Дементьева В.Д.)
Из наградного листа Соловьёва Н.Н.:
«Полк, которым командовал тов. Соловьёв вступил в бой 26 октября 1941 года и вёл бои в районе: Труфановка, Болтино, Капань. В боях за вышеперечисленные населённые пункты полк уничтожил: до 1900 солдат и офицеров (из них два полковника). Захвачено 9 пушек, 12 миномётов, 11 станковых и 17 ручных пулемётов, 82 грузовые машины 7 легковых машин, 2 штабные машины, 3 зенитных орудия и много другого военного имущества.
В районе Труфановка освобождено из плена 78 командиров
и красноармейцев 50 СД. 29 октября полк отбил атаку батальона СС 7 ПД, в
бою уничтожил 170 солдат и офицеров. 2 ноября полк вступил в бой с превосходящими силами противника
(197 ПД) и разгромил её основную группировку под
д. Капань, находясь в полуокружении » полк продолжал удерживать занимаемый рубеж обороны и нанёс противнику большие потери.
Уничтожил: до полка пехоты, сжёг и подбил 25 танков и захватил много другого военного имущества.
3 ноября противник при поддержке танков 6 раз переходил в атаку против 210 полка. Полк показал исключительную высокую стойкость и нанёс противнику большие потери.
Уничтожено: до 1000 солдат и офицеров, сжёг и подбил 49 танков и уничтожил много другого военного имущества.
За период боёв с 4 ноября по 26 декабря полк отбил 12 атак противника, уничтожил до 1000 солдат и офицеров, сжёг и подбил 26 танков, 47 автомашин и много другого военного имущества.
Командир 82 МСД генерал-майор Орлов
Военком 82 МСД полковой комиссар Клименко
3 января 1942 года»
За эти кровопролитные бои Приказом №0231 от 28 февраля 1942 г.
по Западному фронту командир 210 мотострелкового полка полковник
Соловьёв Николай Николаевич был награждён вторым орденом Красного Знамени.
Орден Красного Знамени 28.02.1942 - Приказ Западного фронта №231
Архивные реквизиты:
Архив ЦАМО фонд 33, опись 682524, единица хранения 287
Ссылка на эту запись: http://www.podvignaroda.ru/?n=10120281
![http://s1.uploads.ru/t/Ndef5.jpg](http://s1.uploads.ru/t/Ndef5.jpg)
С декабря 1941 года принял командование 336 стрелковой дивизией.
Погиб 29 марта 1942 года под деревней Савинки Барятинского района Смоленской области.
Информация из донесения о безвозвратных потерях
Номер записи 52331859
Название источника информации ЦАМО
Номер фонда источника информации 58
Номер описи источника информации 818883
Номер дела источника информации 1433
![http://s1.uploads.ru/t/cJGHv.jpg](http://s1.uploads.ru/t/cJGHv.jpg)
Информация из приказа об исключении из списков
Номер записи 9174703
Название источника информации ЦАМО
Номер фонда источника информации 56
Номер описи источника информации 12220
Номер дела источника информации 49
![http://s1.uploads.ru/t/nDVPR.jpg](http://s1.uploads.ru/t/nDVPR.jpg)
Похоронен в г. Мосальск Калужской области.
Информация из списков захоронения
Номер записи 260544069
Дата рождения/Возраст 1900
Воинское звание полковник
Дата смерти 29.03.1942
Страна захоронения Россия
Регион захоронения Калужская обл.
Место захоронения Мосальский р-н, г. Мосальск, городское кладбище
![http://s1.uploads.ru/t/Wpb5I.jpg](http://s1.uploads.ru/t/Wpb5I.jpg)
Источники информации:
1. Cайт «Подвиг Народа» http://www.podvignaroda.ru/
2. ОБД «Мемориал» http://www.obd-memorial.ru/
Из книги генерала армии Ивана Ивановича Федюнинского «На Востоке»— М.: Воениздат, 1985.
Глава седьмая.
Мирные дни
Я вернулся в Монголию в тот период, когда боевые действия на Халхин-Голе закончились. В штабе группы объявили приказ о моем назначении командиром 82-й мотострелковой дивизии, которая незадолго до того была передислоцирована в город Баин-Тумен.
Однажды рано утром я собрал работников штаба дивизии и поставил перед ними задачу: поднять полк, которым командовал полковник Соловьев, по тревоге.
— Прошу вас совершенно не вмешиваться в распоряжения командира и в действия полка, — предупредил я. — Но обязательно проследите, чтобы было взято на трое суток продовольствия, чтобы у бойцов имелись котелки, кружки и ложки. На экипировку командиров не обращайте внимания...
И вот прозвучал сигнал тревоги. Подразделения быстро выстроились на плацу. Красноармейцы были в полной экипировке, и никаких недостатков командиры штаба не нашли. Что же касается комсостава, то не ускользнуло от моего взгляда, что подавляющее большинство командиров были налегке.
Ко мне подошел командир полка полковник Соловьев и спросил:
— Товарищ командир дивизии, а полевые кухни брать с собой или нет?
— Полковник Соловьев, вы же командуете полком, а не я, — ответил ему. — Поэтому решайте сами, что вам нужно.
Полк был построен и выведен в район угольных копей недалеко от Баин-Тумена. Здесь я попросил Соловьева достать карту, указать точку, где сейчас сосредоточен полк.
— Вот тут, — указал он безошибочно.
Я взял его карту и обозначил на ней маршрут от того места, где мы находились, до Худука. Худук — это колодец. В степи такой ориентир более чем приметен на карте. План учений я, разумеется, продумал и обсудил с командирами штаба дивизии заранее, и теперь каждый из них знал, что проверять и чем заниматься.
— Сегодня вы совершите марш вот до этой точки. Сколько вы там будете отдыхать — это ваше дело, но завтра вы должны быть вот в этой точке, то есть у Худука. Послезавтра вы выйдете к реке Керулен — вот в этот район. Общая протяженность марша сто — сто двадцать километров. В последней точке буду вас ждать.
Я предупредил командира полка, что дальнейшие задачи поставлю на берегу реки.
Командир полка выслушал молча, сделал необходимые пометки на карте, которую я вернул ему с уже нанесенным маршрутом. Потом растерянно огляделся и неожиданно спросил:
— Товарищ командир дивизии, разрешите взять походные кухни?
— Это невозможно, — сказал я. — На Баин-Тумен налетели самолеты врага,
город горит и разрушен.
— А как же я буду кормить личный состав?
— Если сами не сообразите, вам подскажут. Выполняйте задачу…
На марше полк сопровождал начальник оперативного отделения штаба дивизии подполковник Крюков.
Я заранее проинструктировал его по всем вопросам, которые он должен проверить. Вмешиваться в деятельность командира и давать ему какие-либо советы я запретил, за исключением одного — как покормить личный состав. Хотя я, конечно, надеялся, что командир полка и сам догадается, что ему нужно для этого сделать.
В целом марш прошел успешно, и точно в назначенный срок полк прибыл в указанный мною пункт.
Когда показались головные подразделения, я вышел из машины и поднялся на небольшой холм, чтобы лучше видеть походные колонны батальонов.
Заметив меня, красноармейцы заулыбались. Вид у них был бодрый и бравый. Видимо, они поняли, почему их заставили совершить столь трудный марш, поняли, что их экзаменуют и что этот экзамен они выдержали. Подразделения переходили на строевой шаг, выравниваясь, подтягиваясь и приветствуя меня и командиров штаба, затем, миновав холм, сворачивали на поле, где выстраивались в линию взводных колонн.
Командир полка доложил, что полк прибыл в полном порядке, отставших нет. Я выслушал доклад и поздравил личный состав с успешным окончанием первого этапа учений.
После построения спросил у командира полка:
— Как удалось наладить питание? Он ответил:
— Продукты были, а пищу готовили в котелках. Ели все с аппетитом. Одно лишь плохо. И в этом мы виноваты сами...
— Случилось что-то?
— Ничего серьезного не произошло. Но командиры по ночам мерзли. Шинели-то не взяли с собой. Да и с питанием неладно получилось. Есть-то им оказалось не из чего и нечем: котелки, фляги и ложки взять не удосужились.
— И как же вышли из положения?
— Бойцы выручали, кормили своих командиров.
— Ну что же, для вас это будет хорошей наукой — нельзя так собираться по боевой тревоге.
— Выводы уже сделали, — сказал командир полка, — подобное больше не повторится.
Личный состав расположился на отдых, а я собрал командиров, чтобы поставить им новую задачу. По разработанной мною для учений обстановке «противник» нарушил государственную границу и развивал наступление в глубь Монголии. Полку надлежало переправиться через реку Керулен, совершить марш в предвидении встречного боя, разгромить «противника» и восстановить государственную границу.
— Да, и еще, — прибавил я, — в Баин-Тумене развернулись тылы дивизии. Получить походные кухни и продовольствие на трое суток.
Командир полка посмотрел на карту, потом вдруг спросил:
— А как же мы переправимся через реку? У нас и« нет переправочно-десантных средств.
— Ничем не могу помочь. У меня их тоже нет.
Командир полка явно растерялся. Я же объявил, что все свободны, и приказал Соловьеву уяснить задачу, оценить обстановку и доложить решение.
И тут ко мне подошел командир артиллерийского дивизиона капитан Ветров.
— Товарищ полковник, разрешите сказать? У меня есть предложение...
— Пожалуйста...
— Я направлял разведчиков вдоль берега вверх и вниз по течению... Они доложили, что в нескольких километрах отсюда есть брод... Там и переправимся.
— Хорошо, действуйте. И командиру полка подскажите.
Вот так, просто и ясно. Нельзя не отметить, что капитан Ветров был инициативным, грамотным, находчивым командиром. Правда, и дерзким на язычок. Вспомнив свою первую с ним встречу, я, смеясь, спросил:
— Ну что, продолжаете курить в клубе?
— Нет, что вы, — ответил он. — Да ведь там теперь и не закуришь...
Я отпустил капитана, а сам невольно вспомнил тот случай.
Как-то ко мне в кабинет зашел начальник дивизионного клуба. Он был возмущен и расстроен.
— Хочу пожаловаться на капитана Ветрова, — начал он. — Не считается с правилами поведения в дивизионном клубе.
— Где он сейчас?
— Там, в клубе.
Зашли в читальный зал. Капитан Ветров, сидя за столом, курил. При нашем появлении встал, ткнув сигарету в импровизированную пепельницу.
Я сделал ему замечание, сказал, что курить здесь нельзя и что за это следует наказывать.
— Товарищ командир дивизии, разрешите объяснить?
— Пожалуйста...
— Я не курю там, где чисто и опрятно, а там, где грязно, неуютно, можно и закурить.
— Ну что и, — заметил я, — есть доля правды в ваших словах. А вам, начальник клуба, вот что должен сказать. Если хотите, чтобы у вас не нарушали порядок, то все здесь приведите в надлежащий вид. Ветров прав. Если здесь будет чисто, уютно, и курить никто не станет.
Начальник клуба учел замечание, больше ко мне с жалобами не приходил, да и положение дел, надо заметить, изменилось: в помещение клуба войти стало приятно.
Вот таким был капитан Ветров.
О найденном броде он доложил командиру полковнику Соловьеву, а мотострелковый полк вместе с приданным ему артиллерийским дивизионом переправился на противоположный берег реки.
И вот снова марш, причем теперь в предвидении встречного боя. Полк выдвигался в походных порядках, выслав вперед охранение, находясь в готовности к немедленному развертыванию и вступлению в бой. Я поручил подполковнику Крюкову постоянно находиться возле командира полка, но в его решения, как и прежде, не вмешиваться и не давать никаких советов.
Еще до начала выдвижения, ставя боевые задачи подразделениям, полковник
Соловьев нет-нет, да и поглядывал то на меня, то на подполковника Крюкова, словно пытаясь определить, правильно ли действует. Но я сохранял бесстрастное выражение лица, казался равнодушным и Крюков. Я понимал, что, стоит сейчас остановить полковника неосторожным замечанием, указать ему на какую-то, пусть даже незначительную ошибку — и вновь в нем возродится желание действовать с оглядкой на старшего начальника, желание принимать решение не для победы в предстоящем учебном бою, а для нас с Крюковым.
И заметил, что командир перестал видеть в нас контролеров, а от этого сразу стал как-то увереннее чувствовать себя, решать все вопросы смелее, проявлять инициативу.
А когда полк стремительно пошел на сближение с «противником», полковник Соловьев окончательно уверился в том, что действовать ему придется, рассчитывая только на себя.
Я упомянул слово «стремительно», а ведь действовал полк по-прежнему в пешем порядке. Но как действовал! Все решительно изменилось к лучшему. Этот марш был действительно похож на марш-бросок, но вовсе не на такой, при котором подразделение растягивается на многие сотни метров. Не только взводы и роты, но и батальоны шли компактно, не нарушая строя. Полк должен был упредить «противника» в выходе на выгодный рубеж, в развертывании на нем и вступлении в бой.
Этим выгодным рубежом была гряда пологих высот, которые и высотами-то можно было назвать с большой натяжкой, но степь есть степь, другую трудно было выбрать...
Полковник Соловьев провел весь расчет марша с учетом того, что именно на эту гряду надо выйти раньше и на ней развернуться. Но и здесь я уточнил задачу. «Противник» по новой вводной не только занял эту гряду, но успел продвинуться значительно дальше. За противника на учении действовали подразделения другого полка дивизии.
Я выехал вперед, к месту встречи походных охранений, к месту боя. В степи видно далеко. Противоборствующие стороны обнаружили друг друга за многие десятки километров.
Рота полка Соловьева, действовавшая в походном охранении, стремительно пошла на сближение, и от нее полетел сигнал в авангардный батальон, оттуда — в полк. Я следил за действиями командира роты. Вот рота приблизилась к «противнику» на дальность действительного огня тех систем его артиллерии и минометов, которые могли бы быть в его передних подразделениях, и развернулась в цепь.
Судя по действиям авангарда, командир полка решил сковать «противника» с фронта и нанести удар во фланг, потому что два батальона резко изменили направление своего движения...
Между тем авангардный батальон уже вступил в соприкосновение с «противником». Завязался встречный бой. «Противник» стал теснить подразделения полка, но тут подоспел батальон, совершивший обход. Он ударил во фланг и смял боевые порядки «противника». Третий батальон Соловьев бросил к высотам, чтобы оседлать их, занять выгодный рубеж и лишить «противника» возможности отойти в организованном порядке.
Бой закончился полной победой полка полковника Соловьева.
Всё что есть по состоянию на 28 февраля 2015 г. на Соловьева на сайтах "Подвига Народа" и "Мемориал":
ЦАМО ф. 33 оп. 682524 д. 287 л. 376-395 - Проект Указа ПВС СССР
ЦАМО ф. 33 оп. 682524 д. 287 л. 396-442 - Приказ ВС ЗФ № 0231 от 28.02.1942 года
ЦАМО ф. 33 оп. 682524 д. 287 л. 587-588 - Наградной лист
ЦАМО ф. 56 оп. 12220 д. 49 л. 269-305 - Приказ об исключении из списков ГУФ и УВ КА № 0662/пог. от 18.08.1942 года
ЦАМО ф. 58 оп. 818883 д. 1433 л. 91-181 - Донесения о безвозвратных потерях штаба 336 сд № 11527с от 09.06.1942 года
ЦАМО ф. 58 оп. 818883 д. 41 л. 1-302 - Донесения о безвозвратных потерях ОК ЗФ № 12925с от 18.06.1942 года
Управление Минобороны РФ по увековечению памяти погибших при защите Отечества
«Паспорта воинских захоронений»
Книга памяти. Калужская область. Том 12 (187)
Книга памяти. Ставропольский край. Том 7 (228)
Отредактировано Сергей Лобанов (2015-02-01 18:45:46)